Подземный ход в Калязине.
Лето 1947 года выдалось в России сухим и жарким. На Украине была настоящая засуха, а в Калязине Волга обмелела так, что вернулась в своё старое, до разлива перед войной, русло. Обнажились её прежние берега. И трое подростков 11-12 лет, три Юрия: Верхотин, Соколов и Шаргородский — решили найти подземный ход, который шёл от колокольни Николаевского собора в Троицкий Макарьев монастырь. О нем рассказывал им Николай Михайлович Харитонов, коренной калязинец, сын Михаила Матвеевича Харитонова, первого начальника пристани Калязин на её новом месте в устье Жабни.Николай Михайлович работал в Кимрском отделении Управления речного пароходства и постоянно приезжал в Калязин к своим родственникам. Харитоновы, Верхотины и Шаргородские жили в одном доме №1 на улице К.Маркса, поэтому двое из Юриев его хорошо знали. Николай ходил в форме речника, в кителе и фуражке с кокардой, стройный, красивый, и все соседские мальчишки его обожали. Он-то и подсказал ребятам эту идею: исследовать подземный ход в монастырь.
И вот в один из приездов Николая летом 1947 года трое Юриев и Харитонов отправились на поиски подземного хода, поскольку обнажился прежний берег Волги под колокольней. Когда-то, до разлива реки, Николай этот вход в подземелье видел. Искатели взяли с собой ломы, лопату, фонарь «Летучая мышь» и отправились к колокольне.
Спустились от колокольни метров на восемь к реке. Николай, показав рукой, сказал: «Вот вход!». Металлическая дверь была наполовину засыпана обрушившейся землёй, и лопата очень пригодилась. Вчетвером ломами, с великим трудом, еле-еле они всё-таки смогли открыть дверь в подземелье. Из него пахнуло сыростью и смрадом. Но воды не было: русло оказалось ниже.
Зажгли «Летучую мышь». Николай остался на всякий случай у входа, а трое друзей, осторожно ощупывая землю ногами, двинулись внутрь. Они увидели, что подземный ход шел из-под колокольни. А из рассказов старожилов города известно, что в давние времена в ней обреталось несколько монахов Троицкого монастыря. Здесь находились их кельи. Зачем монахи жили в колокольне? Об этом можно лишь догадываться.Возможно, они использовали данный объект в качестве наблюдательного пункта, с которого хорошо и далеко видно. В 1812 году французская армия вошла в Москву. Кутузов повел наши войска на юг, на Малоярославец. А ведь он мог повернуть и на север, на Калязин. Вот тогда бы и пригодился этот наблюдательный пункт. Наверное, по этому ходу монахи ходили в монастырь на богослужения, для принятия треб.
Подземный ход весь — и сверху, и снизу, и по стенам был обложен добротным, крупным красным кирпичом, который славился своей долговечностью. Проход оказался высоким по нему можно было идти лишь чуть пригнувшись. Впрочем, так могли делать только пацаны, взрослым же приходилось наклоняться пониже.
Но далеко ребята не пошли. Во-первых, в переходе было смрадно, душно, трудно дышалось. Во-вторых,- темно, ничего не видно. «Летучая мышь» светила еле-еле, и можно было свалиться в какой-нибудь провал или воду. В-третьих, они не догадались взять с собой веревку, обвязавшись которой они шли бы цепочкой и чувствовали себя увереннее. И, в-четвертых, это мое личное мнение — если бы ребята и прошли благополучно под руслом реки и добрались до Монастырского острова, они там не смогли бы выйти наружу, так как выход наверняка был основательно засыпан землёй и обломками кирпича при разрушении монастыря.
В общем, «экспедиция» благополучно вернулась к Николаю Харитонову и закрыла дверь в подземный ход. Теперь уже навсегда. Впрочем, поискать вход в подземелье на Монастырском острове можно. Ведь примерно половина территории монастыря осталась незатопленной, в частности, место, где находился Троицкий собор. Из-под него и мог начинаться подземный ход.Легенда о подземном ходе из Троицкого монастыря к Николаевской колокольне существовала всегда. Я помню её с детских лет. Но не было достоверных доказательств. И вот теперь оно есть. Потому что эта быль записана со слов Юрия Фёдоровича Шаргородского, коренного калязинца, 1936 года рождения, одного из описанной «экспедиции». Он же поведал ещё одну историю, связанную с монастырём, которую слышал от одного из старых жителей города, бывшей Подмонастырской слободы.
Через несколько минут после того, как взорвали Троицкий собор, ещё пыль не успела осесть, прискакал верхом на коне гонец из Москвы, привез постановление Совнаркома об отмене решения о сносе и затоплении Калязинского Троицкого монастыря. Его решено было обваловать и сохранить. Ну, гонец скакал, наверное, не из Москвы, а из Калязина, по понтонному мосту. Но не успел.
Газета "Вперед" №1 от 03 января 2013 г., Алексей КОМЛЕВ